Столица - Мираваль Общая площадь - 57 009 кв. км
|
... А над ним спала
Черная скала…
Пели не свирели,
Птицы свиристели,
Чаши были – гнезда,
Свечи были – звезды…
У души в косе монисто,
Пастуху тепло и чисто…
Пляшет, пляшет бесконечно
Смерть – печальная овечка…
Эммелен – в этом имени голоса мельничных крыльев, поворот гончарного круга, смех девушек – давильщиц винограда, вот подобрали
пестрые подолы, шагнули с левой ноги и брызнул алый сок в каменный чан, вот шагнули правой и воплотился Спаситель, топчет он
виноградные лозы и смеется вместе с девушками.
Потому что провинция эта светла и весела – это причастная чаша невеселой Логрской Империи. Соседка приморской Тавриды,
ящерка, пригревшаяся на камне, танец пчелиный в полдень над полем медуницы.
Деревянные легкие церкви Эммелен, византийский легкий, как вино, канон, иконописные глаза красавиц. Не статуи,
не иконы на дереве скрыты в храмах, но наивные черноокие богоматери, писаные на стекле. Солнце пронизывает их, солнцем поят
они младенцев, и под солнцем родятся самые прекрасные девушки и черноусые удалые пастухи, виноградари и плотогоны.
Вспомните Карпаты, вспомните польское Закопане, горную Чехию, колдовскую, удалую землю украинских Гуцулов, винную,
дубравную, сладкую Молдову.
Эммелен – земля чистого, земного греческого православия, и виноград ее известен повсюду, огромные глиняные кувшины врыты
в землю позади каждого дома и десятилетиями взрослеет в них заветное вино.
Когда рождается в семье сын, отец сажает на задворках молодой явор и закладывает в землю новое вино – пусть выпьет сын на
свадьбе и невесту поцелует в лицо и расплетет ее косы.
Даже о смерти говорят жители Эммелен легко – смерть для них белорунная игривая овечка Миорица, все то она пляшет в зеленой
буковине, все – то она предупреждает пастуха о грядущей беде.
Не виселица стоит на холме, говорит овечка… Не виселица - а украшенный лентами брачный чертог, не палач стоит у столба с топором,
а священник с белым хлебом и красным сладким вином. Не вдова бьется над свежей могилой, но гордая невеста входит в храм в
липовом цветущем венке и сосцы ее, как башни, а глаза ее голубиные и чрево ее плодоносно, как виноградная гроздь в августе.
Верьте овечке, смертной овечке Миорице.
Мужчины Эммелен, чернявы, как цыгане или румыны, руки женщин ласковы, как молоко овечье или вино первого урожая.
Носят плотогоны и пастухи широкие кожаные пояса, которые, как корсет, стягивают торс, за пояс закладывают топорик-валашку, нож,
огниво для трубки, и венчает беспечную голову соломенная шляпа с алым горицветом.
Женщины Эммелен, красавицы, полногрудые ткачихи и ворожеи, цветные платки на смоляных косах, тяжелые цыганские серьги в
ушах, кольца наборные… На шее грозди бубенцов «шелестов», бисерные ленты и ожерелья из тысяч виноградных косточек,
которые приносят счастье и здоровых румяных первенцев.
Голубая глазурь и православное сусальное золото, стеклянные иконы, и скачет, скачет Святой Георгий по холмам и долам, и во лбу
его звезда и на плечах его – месяц, а одежда его в пыли… И пчелы жужжат над его белокурой головою, над челом Георгия –
Божьего офицера. Того, кто сказал влюбленной девушке: Милая, я не умру и не оставлю тебя.
Вслед за святым Георгием, покровителем Эммелен, следуют в ночи волки.
Цыгане поют под звездами, папоротник цветет в мае, петров крест собирают в сырых оврагах ведьмы.
И вино…
Льется на радость людям золотое и кровавое эммеленское вино, вечно льется, вечно бьется винодельческий жом, вечно пляшет
смерть - овечка Миорица, ложатся старики под деревянные кресты с резьбой, ложатся младенцы в деревянные люльки с тем же
искусным томительным узором, наподобие солнечных пятен в горной дубраве.
Что говорить о городах – светлый Мираваль, где бурдюки из цельных бычьих туш наполняют молодым вином, во сне увиденный
Жервиваль, где калятся в гончарных печах кувшины черного лощения, где ярче радуги плетение нитей на ткацком станке…
Если утратил ты радость и веру, беги в Эммелен, родись в Эммелен…
Вспомни об Эммелен.
И винный привкус благословит нёбо твое и девушки–давильщицы винограда, смеясь, приведут тебя к Христу–виноградарю и свершится,
все, о чем ты мечтал на этой печальной земле.